ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНЫЙ МУЗЫКАНТ И ДИРИЖЕР ЮРИЙ БАШМЕТ С АНСАМБЛЕМ «СОЛИСТЫ МОСКВЫ» ПОБЫВАЛ С ГАСТРОЛЯМИ В ДУБАЕ И АБУ-ДАБИ. ПУБЛИКА ПОЛУЧИЛА ВОЗМОЖНОСТЬ НАСЛАДИТЬСЯ ШЕДЕВРАМИ КЛАССИЧЕСКОЙ МУЗЫКИ И ЧАРУЮЩИМИ ЗВУКАМИ АЛЬТА. МАЭСТРО ТАКЖЕ УДЕЛИЛ ВРЕМЯ, ЧТОБЫ ПООБЩАТЬСЯ С ЖУРНАЛОМ «РУССКИЕ ЭМИРАТЫ».
Беседовала Наталья Реммер
Юрий Абрамович, говорят, что вы больше любите выступать в России. С каким настроением вы прибыли в Эмираты?
В России есть особое ощущение миссионерства. Особенно когда приезжаешь в города, где тебя давно ждут. Тебя встречает твоя публика, и ты для них свой: мы – одно целое. Однако я приехал в Эмираты, и мы с вами разговариваем на русском языке. Есть ли разница? В любой точке мира для русского слушателя я выступаю с удовольствием.
Каким образом составлялась программа с учетом специфики арабского региона?
Я бы сравнил ее с антибиотиком широкого спектра. Не зная специфики арабской публики, мы включили в программу и русскую, и советскую, и немецкую классику с арабским уклоном – например, ориентальные пьесы Роберта Шумана. Так что кому-то она должна была понравиться.
Как бы вы могли описать свои музыкальные странствия?
В своей музыкальной жизни я пережил много этапов. В ней были и «Битлз», и Джимми Хендрикс, и американский джаз-рок. Я вырос всеядным. Потом появился альт, у которого огромный репертуар, но небольшой по количеству шедевров. Поэтому мне очень часто приходится обращаться к самым разным стилям и жанрам. Мы играем классику, новую классику, произведения современности, много романтики. Самая большая творческая задача – уметь переключаться, понимать специфические особенности в каждом стиле.
Есть ли у вас авторский подход к чтению партитуры?
Нужно уметь заново, с чистого листа читать авторское послание. Как будто ты сочиняешь произведения сам. Есть прямые авторские подсказки – например, динамика, артикуляция нот, состояние звука и настроение. Важно чувствовать и знать историю музыкального произведения, атмосферу, в которой оно создавалось, – дух Зальцбурга, где творил Моцарт, или Генуи, где жил Паганини. Все это откладывается на уровне подсознания. Не обойтись без профессиональных знаний, мастерства, полученных в консерватории. И еще нужно быть смелее, особенно с возрастом…
Есть ли произведения, с которыми у вас особые отношения?
Есть произведения, которые я мечтал исполнить с юношества. Например, фортепьянный концерт Сергея Рахманинова – до него так и не дошли руки. Или Второй концерт Иоганнеса Брамса. Зато я всегда мечтал сыграть «Реквием» Моцарта или Шестую симфонию П.И. Чайковского – и все сбылось, я дирижировал их много раз. Особое отношение у меня и к тем вещам, которые были написаны для меня Альфредом Шнитке, Софией Губайдулиной, Александром Чайковским. Не только я, но и мои коллеги в разных странах исполняют эти произведения.